21 октября 1805: Трафальгар — битва, определившая век

Андрей СЕРГЕЕВ

220 лет назад, 21 октября 1805 года произошло Трафальгарское сражение. Где английский флот под командованием адмирала Горацио Нельсона разгромил объединённый франко-испанский флот.
Это сражение утвердило морское господство Великобритании на более чем столетие и окончательно похоронило планы Наполеона по вторжению в Англию. Сам Нельсон в бою погиб. Но — то действительно была одна из тех грандиозных баталий, бесповоротно изменивших ход истории.

Главной «изюминкой» сражения стал тактический приём командующего вице-адмирала, известный как «Нельсоновский прорыв». Он нарушил классическо-линейный ход морских сражений той эпохи, в которых флоты выстраивались в параллельные линии, — как на дуэли обмениваясь яростными залпами орудий. Вместо этого Нельсон поставил фрегаты в две колонны и под прямым углом прорезал строй франко-испанского флота. Это позволило ему рассечь и раздробить превосходящие силы противника; вести бой на короткой дистанции, где преимущество имели более подготовленные и быстрые в перезарядке английские комендоры (матросы-артиллеристы); также вести сосредоточенный огонь по флагманам противника, дезорганизуя их управление.

Худ. Дэниел Маклайз. Смерть адмирала Нельсона

В самый разгар боя адмирал Нельсон был смертельно ранен мушкетной пулей с французского корабля Redoutable — «Стойкий». По легенде, его последними словами были следующие: «Теперь доволен… Слава Богу, я выполнил свой долг!». Его тело поместили в бочку с бренди или ромом (со спиртом-консервантом, в общем), чтобы более менее «в целости» доставить домой для торжественных похорон. А путь из испанского Кадиса в Англию был долгим…

Игра в «Морской бой» XIX в., который никто не понял

План Наполеона по захвату Англии был подобен сложной шахматной комбинации. Его флотилия в Тулоне под командованием адмирала Вильнёва должна была стать «ферзём-приманкой». Совершив бросок к Карибам и обратно, маневр призван отвлечь и рассеять британский флот, открыв Ла-Манш для неминуемого вторжения. Но Бонапарт не учёл одного: его противник мыслил не как шахматист, следующий чётко установленным соревновательным правилам и практикам, а — как «гроссмейстер» Бендер, готовый сломать доску о голову противника.
Задолго до Трафальгара, в уютной столовой флагмана, Нельсон устроил нечто уникальное для своей эпохи — открытый тактический семинар. Он собрал приближённых капитанов (величалось сие высокое собрание «Бандой Братьев») — и не отдал приказ, а изложил философию: «Никаких сложных планов! Я могу сделать только две вещи: либо атаковать врага в линию, либо — перпендикулярно ей. Я выберу последнее». Вообще «Банда Братьев» легендарное, почти мифическое название, которое дано группе капитанов, служивших под командованием Горацио Нельсона, в первую очередь — во время Абукирского сражения (Битвы при Ниле) в 1798 году. В тот раз он доверил им свою гениальную, но рискованную идею — «атаку двумя колоннами». Суть была не в грубой силе, а в психологическо-тактическом ударе.

Битва у Нила, 1 августа 1798 г., Томас Уайткомб, 1816. Национальный морской музей UK

То был переход от сражения-ритуала — к беспощадному сражению на полное уничтожение! Включавшее в себя несколько пунктов «шоковой терапии»:

Шок подчинения и командования: разрубив линию противника, Нельсон превращал одно управляемое целое в три хаотично(!) изолированные группы. Флагман Вильнёва терял контроль над половиной своего флота.
Шок морали: корабли в центре вражеской линии оказывались в ловушке, не имея технической возможности воевать и биться, пока британцы расстреливали их с кормы и носа — самых уязвимых мест.
Шок инициативы: капитаны Нельсона знали общий замысел, имея право действовать самостоятельно. И в то время как французы-испанцы ждали сигналов с флагмана, британцы уже вели бой.

Анатомия хаоса: три генеральных момента битвы

Медленный марш навстречу смерти. Представьте только: два деревянных исполина — HMS Victory и HMS Royal Sovereign — медленно, как на параде, плывут прямо на растянутую на мили линию из 33 вражеских кораблей. [HMS — аббревиатура от His/Her Majesty’s Ship: Корабль Его/Её Величества. Стандартная приставка к названиям судов британского флота.] В течение 40 минут британцы, по замыслу, не могли отвечать на огонь. Воздух свистит от ядер, палубы покрываются осколками. Это был безумный, но крайне расчётливый риск: Нельсон знал, что продольные залпы его фрегатов в ближнем бою нанесут в десятки раз больше урона, чем в эти минуты страшного ожидания. Он элементарно экономил снаряды…

«Виктори», флагман Нельсона, корма. Портсмут, Англия

«Удар Карающего Меча». Когда нельсоновский Victory прошёл под кормой французского флагмана Bucentaure, он дал залп, который стал легендой. Это был не просто выстрел. То был многослойный удар: первым залпом картечь выкосила на Bucentaure всех на верхней палубе — офицеров-матросов-комендоров; второй жуткой молнией — ядра перебили штуртросы, лишив корабль управления; третий залп — разрушил корпус ниже ватерлинии. За одну минуту величавый флагман объединённого французского флота был превращён в плавучую неуправляемую развалину. Это был не бой, — а тривиальное хирургическое обезглавливание.
Роковая пуля и «Холодный Ром». Снайперская пуля, сразившая Нельсона, пришла с корабля Redoutable: отнюдь не случайный выстрел. Капитан Redoutable Луи-Анри Лакур де Ла-Вильт-Аде сделал ставку на подготовленных стрелков и абордажные команды. Вместо артиллерийской дуэли он хотел взять Victory на абордаж. Его тактику против тактики Нельсона — можно прозвать драмой в драме: абордаж не удался, зато снайпер сработал чётко. Дальнейшее решение определить тело Нельсона в бочку с ромом было не просто «консервацией». Это был акт сохранения национальной реликвии. Легенды, байки о матросах, тайком пивших этот ром (кто же сейчас проверит?), породили термин «кровь Нельсона» — Nelson’s Blood — моряки ещё долго вспоминали свою «командорскую» ромовую порцию. Так адмирал и после смерти продолжил служить флоту, пусть и в виде мрачной присказки-легенды.

Неочевидные последствия: мир, который построил Трафальгар

Прямые итоги битвы — поражение Франции, господство Англии — всем хорошо известны.

Но были и глубинные, системные последствия… Рождение первой глобализации и Pax Britannica — пресловутый «Британский мир» в значении отсутствия войн. Безраздельное господство UK на море на 100 лет стало «полицией мирового океана». Оно подавило пиратство, стандартизировало морские пути, обеспечив безопасность глобальной торговли. Первая волна глобализации в XIX веке была прямым следствием Трафальгара.

Карта мира 1886 года с отмеченными (розовым цветом) владениями Великобритании

Геополитический «Зенит Европы» и «Закат остального мира»: абсолютная морская феерия победы позволила Европе, и в первую очередь Британии, завершить колониальный раздел мира. Пока европейские державы беспрепятственно проецировали свою мощь по морю, великие континентальные империи — Османская, Китай, Моголы — оказались в стратегическом тупике. Не потому, что были слабы, а потому что их сила, ресурсы были направлены на решение сухопутных задач. Их геополитическая ситуация, экономические интересы и политическая структура не создавали таких же привлекательных стимулов для морской экспансии, как в раздробленной и голодной до ресурсов Европе.
К XVIII—XIX векам непреодолимый разрыв в морской мощи стал критическим. Европейские державы получили возможность не только находить новые богатства, но — имплементировать силу прямо к берегам этих империй, диктовать условия торговли и в конечном итоге подчинять их, как это произошло с Индией и Китаем. Контроль над морями означал контроль над мировой торговлей. Британский фунт стал мировой валютой, а Лондон — финансовым центром планеты! Промышленная революция в Англии получила неограниченный доступ к сырью и рынкам сбыта.

Отношения между Великобританией и Россией в эпоху Трафальгарского сражения были чрезвычайно сложными, динамичными, прошли за короткий период путь от союза до вражды и — обратно к союзу. Ключом к их пониманию является личность Наполеона Бонапарта, который был общим врагом, заставившим двух традиционных соперников искать пути для сотрудничества. В апреле 1805 года в Санкт-Петербурге был подписан союзный договор: так из недавних врагов они стали партнёрами. К коалиции также присоединились Австрия, Швеция и Неаполитанское королевство.
На момент же непосредственно Трафальгарской баталии в октябре 1805 отношения между Англией и Россией — союзнические: по Третьей антинаполеоновской коалиции. Однако это «примирение» было недавним и хрупким, рождённым из страха перед общим врагом. Англия доминировала на море и финансировала коалицию, Россия — одна из главных сухопутных сил. Уже через полтора месяца после Трафальгара разгром русской Империи при Аустерлице (декабрь 1805) положил конец недолговечному союзу.
В свою очередь, Европа не просто переняла технологии: порох, компас и т.д., а — довела их до логического предела в условиях постоянной конкуренции. Произошла «военная революция» (термин британо-американского историка Джеффри Паркера) — взрывной рост военной мощи Европы, основанный на плавающих артиллерийских крепостях: европейские корабли стали прямо-таки здоровенными орудийными платформами, самыми мобильными в мире. Повлияли также обновления стандартизации: разработка линейной тактики боя, которая делала флот гибким, весьма и весьма смертоносным инструментом.
Доктрина «Рискованной атаки» Нельсона доказала, что решающее значение имеет не дисциплина строя, а — собственно инициатива, скорость и готовность идти на тактический риск для достижения стратегического успеха. Доктрина сия чрезвычайно повлияла на военное мышление — на столетие вперед.
Трафальгарское сражение — больше, чем битва. Это было столкновение двух парадигм. Старой: иерархической, ригидной, основанной на контроле и формальных правилах франко-испанского флота. И новой: сетецентричной (хоть и без технологий: не за счёт аппаратного обеспечения, а за счёт социально-доктринальных инноваций), гибкой, основанной на доверии, инициативе и стремлении к тотальному уничтожению противника (флот Нельсона). 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар в бой вступил не просто британский флот. В бой вступило будущее — и оно победило.

В память о той победе и погибшем адмирале в Лондоне была названа Трафальгарская площадь. Её центральным элементом является Колонна Нельсона высотой 52 метра, увенчанная его статуей. После Трафальгара французский флот уже не смог оправиться и бросить вызов британскому владычеству на море. Это вынудило Наполеона перейти к Континентальной блокаде — экономической войне против Англии, которая в конечном счете стала одной из причин его поражения.